Синдром очкарика. Есть ли он сейчас, когда очки для многих стали стильным аксессуаром? Могут ли очки вызвать комплексы? Дразнят ли современных детей очкариками, как и раньше?

Мы решили выяснить у психолога и офтальмолога, есть ли у современных детей синдром очкарика и если да, то как с ним справляться.

Антон Сорин, психолог, кандидат психологических наук

Уже в три года ребёнок начинает замечать свои особенности. И если в этом возрасте ему уже приходится носить очки (а некоторым их выписывают практически с рождения), то, конечно, ребёнок ощущает себя не таким как все. Он уже способен понимать, что отличается от своих друзей.

Но отношение ребёнка к очкам в дошкольном и младшем школьном возрасте во многом является отражением отношения к ним взрослых. В первую очередь, родителей. Во вторую – других значимых взрослых (бабушек, воспитателей). Если все вокруг вздыхают, жалеют ребёнка, не принимают появление очков, странно ожидать, что ребёнок будет относиться к ним спокойно. В этот момент и появляются фантазии – «со мной что-то не так», а от них до комплексов по поводу очков недалеко. 

Другие же дети, если и проявляют интерес к очкам, то только в течение первых минут, а иногда даже секунд знакомства. Порой они могут спросить о том, зачем нужны очки. Но если ребёнок спокойно относится к своим очкам и не думает, что он чем-то хуже других, то проблем с играми или общением не будет. Очки воспринимаются в этом возрасте как часть внешнего вида. Но вот если ребёнок стесняется очков, то другие дети замечают это и начинают цепляться, особенно в начальной и средней школе. Но тут дело даже не в очках. В этом возрасте любая особенность внешности или поведения может спровоцировать насмешку.

 

Наверное, самый критичный возраст, самый сложный для принятия появления очков – это подростковый возраст. Момент, когда и так много физических изменений, а если к этому неожиданно прибавляются очки – может привести к стрессу и непринятию себя. Но опять же здесь важно отношение родителей и сверстников: если ребёнок чувствует, что его принимают любым и любят, у него вряд ли возникнут серьёзные сложности по поводу появления очков. А комплексы и сильные переживания, в таком случае, скорее всего, признак более глубоких проблем. 

Игорь Эрикович Азнаурян, детский врач-офтальмолог, доктор медицинских наук

По статистике, если у одного из родителей близорукость, то 50% что она будет у ребёнка. А если у обоих родителей, то и все 80%. И возможно, этих мам, и пап тоже в детстве дразнили очкариками. Но видеть своих детей очкариками они не хотят. Поэтому мы часто слышим на приёме от родителей просьбу – вылечите его, снимите с него очки.

Почему?

Потому что какие бы модные очки не купили родители, детям в них всё равно неудобно бегать, прыгать, кататься, плавать, тем более, заниматься спортом. Другие дети, как показывает практика, не зовут очкариков в свои команды.

Поэтому очки перекрывают многие детские мечты. С плохим зрением не станешь спортсменом, балериной, пилотом, не пойдёшь работать в МВД.

А ещё родители и дети бесконечно сталкиваются с вопросами окружающих: «Ой, такой маленький и уже в очках, что случилось?». На окклюдер (когда заклеен один глаз для лечения амблиопии) реагируют ещё эмоциональнее: «А что у вас с глазом? Его что, нет? Или вы его просто поранили?»

Конечно же, и родители, и дети устают от бестактности окружающих, и без того всячески переживая из-за проблем со зрением у маленького человечка.

А если говорить о подростках, то мы постоянно сталкиваемся с тем, что они скрывают от родителей проблемы со зрением, чтобы на них не надели очки. Ведь в этот период очень остро реагируешь на любые особенности своей внешности.

И родители приводят к нам детей, когда степень близорукости у них уже минус 3, минус 5, то есть когда скрыть плохое зрение уже невозможно.

Есть заболевания, когда ношение очков – необходимый этап лечения, и тогда родитель должен настроить ребёнка на ношение очков. Звучит парадоксально. Но во время лечения очки нужны и важны для правильной коррекции. Ребёнок должен их носить.

А есть глазные заболевания, когда очки можно снять уже в раннем школьном возрасте или не допустить ситуации, когда их нужно надевать.

Например, при дальнозоркости и астигматизме (если астигматизм не осложнён миопией) мы можем сделать лазерную коррекцию в 7-9 лет, и ребёнок забудет об очках навсегда! Могли мы это представить во времена своего детства?

При близорукости лазерную коррекцию можно делать только в том случае, если зрение не падает в течение трёх лет. И первоочередная задача нас, офтальмологов – остановить рост близорукости или замедлить. Важно понимать, что детская близорукость имеет свою специфику, свою индивидуальную модель прогрессирования. Не может быть одного аппарата, который помогает всем от всех болезней. Поэтому обращайте внимание на то, как врач лечит вашего ребёнка. Он должен провести всестороннее обследование, понять индивидуальный механизм возникновение и развития близорукости именно вашего ребёнка и подобрать комплексное лечение.

Не ждите, когда близорукость станет у ребёнка явной. Чем раньше начать лечение – тем лучше. Ведь близорукость у детей — это не только оптический дефект, который можно легко исправить очками. При удлинении глазного яблока растягиваются внутриглазные структуры, особенно сетчатка. В результате на глазном дне возникают дистрофические изменения, которые при прогрессировании могут привести к безвозвратному снижению зрения.

Мы убеждены, что ребёнок должен жить полноценной детской жизнью, которую не сковывают всевозможные костыли в виде очков и контактных линз.

Поэтому мы активно боремся за то, чтобы снимать с детей очки, даже если их не дразнят очкариками.